Анатолия Ивановича Китова, которому 9 августа 2010 года исполнилось бы 90 лет, с полным основанием можно считать «отцом советской кибернетики», хотя он и не имел ни заоблачных постов в советской научной иерархии, ни почетных регалий, которыми власть оделяла атомщиков и космонавтов.

Для известности Китову хватило было бы только одной его книги «Электронные цифровые машины», опубликованной в 1956 году (и переведенной затем во многих странах, в том числе и в США). Именно из этой монографии узнали о том, как работают ЭВМ (электронно-вычислительные машины - так в СССР называли компьютеры) многие гранды отечественной науки, впоследствии ставшие известными именно в компьютерной и околокомпьютерной области. Среди них не только Виктор Михайлович Глушков, ставший чем-то вроде «главного кибернетика» страны (и любивший подчеркивать свое первое знакомство с компьютерами по книжке Китова), но и академики Келдыш, Берг, Канторович, Трапезников - имена, которые говорят сами за себя.

Но эта книга - далеко не единственное его достижение. Анатолию Ивановичу было суждено оказаться в нужное время в нужном месте, причем в формировании самой атмосферы этого времени он принимал активное участие.

От зенитчика до программиста

Его отец был белым офицером (хотя и из рабочей семьи), по понятным причинам скрывавшим свое прошлое. Поэтому, хотя родился Китов в Самаре в 1920 году, уже через год семья бежала от возможных преследований большевистских властей и от охватившего Поволжье голода в Ташкент. В 1939 году он с блеском закончил школу и поступил в Среднеазиатский Государственный университет на физико-математическое отделение.

Но посвятить жизнь ядерной физике, как намеревался в юности, было не суждено. В ноябре 1939-го Китова призвали в армию, сначала просто рядовым пулеметчиком, а затем курсантом Ленинградского зенитного училища. Проучился он всего год. Началась война и новоиспеченный зенитчик направляется на Южный фронт.

Здесь, увы, не хватит места, чтобы описать военные приключения Китова. В частности, он был даже представлен к ордену Ленина за блестящее командование зенитным дивизионом вместо заболевшего капитана, но в суматохе тех дней представление затерялось, а многие свидетели погибли.

В перерывах между боями Китов не забывал заниматься высшей математикой, и после окончания войны был направлен в Москву для поступления Артиллерийскую военно-инженерную академию (ныне - Академия ракетных войск и артиллерии им. Петра Великого). Поступив туда, сразу сдал экзамены за первый курс и оказался на втором.

После окончания академии Китов пошел по научной стезе - стал референтом Академии Артиллерийских наук. В начале 1950-х заинтересовался только появившимися тогда компьютерами, убедив начальство послать его представителем Минобороны в СКБ-245 (впоследствии - НИЦЭВТ), занимавшееся тогда постройкой одной из первых отечественных ЭВМ «Стрела». В 1952 году он защитил первую в СССР кандидатскую по программированию: «Программирование задач внешней баллистики ракет дальнего действия». Так началась компьютерная эпоха в жизни Китова, имевшая важнейшие последствия и для него, и для страны.

Реабилитация «продажной девки»

В 1952 году Китова назначили начальником созданного им в Академии артиллерийских наук отдела вычислительных машин. На его базе в 1954 году создается вычислительный центр, один из первых в СССР - ВЦ-1 Министерства обороны СССР, руководителем которого Китов был вплоть до 1960 года, времени его конфликта с руководством министерства.

Еще в 1951 году Китову удалось прочесть в спецхране СКБ-245 «Кибернетику» Норберта Винера, бывшую тогда под запретом в СССР. Труд Винера произвел на молодого ученого глубокое впечатление. Он один из первых понял, что ЭВМ - это не просто большой калькулятор, а нечто совсем новое, позволяющее решать огромный круг задач, и совсем необязательно чисто вычислительных. К числу таких задач относятся и задачи управления, включая управление целыми хозяйственными комплексами.

Но сначала нужно было реабилитировать кибернетику (сейчас этот термин не в ходу, его сменил другой - «computer science») как научное направление. Советские идеологи изощрялись в придумывании уничижительных определений для этой «реакционной лженауки», как именовал ее философский словарь 1954 года издания. «Служанка капитализма» было самым мягким клеймом (словосочетание «продажная девка капитализма» также фигурировало в печати). Реабилитация стала возможной после смерти Сталина, и с середины 1953-го по 1955 год Китов вместе с математиком Алексеем Андреевичем Ляпуновым и некоторыми другими учеными колесит по ведущим НИИ с лекциями о кибернетике, проводя нечто вроде «артподоготовки». Следует отметить, что на стороне «реабилитантов» были многие известные деятели и должностные лица, включая некоторых работников идеологического отдела ЦК.

Окончательно реабилитацию кибернетики связывают со статьей в апрельском номере «Вопросов философии» от 1955 года под названием «Основные черты кибернетики». Статья написана самим Китовым еще задолго до публикации, впоследствии доработана при участии Ляпунова, а в качестве авторитетной поддержки в соавторы пригласили академика Соболева.

Советский интернет

Главным делом жизни Китова, увы, не доведенным до практического воплощения, можно считать разработку плана создания компьютерной сети (Единой государственной сети вычислительных центров - ЕГСВЦ) для управления народным хозяйством и одновременно для решения военных задач. Этот план Анатолий Иванович предложил сразу в высшую инстанцию, направив в январе 1959 года письмо генсеку КПСС Никите Хрущеву. Не получив ответа (хотя начинание на словах было поддержано в различных кругах), осенью того же года он заново направляет на самый верх письмо, приложив к нему 200-страничный детальный проект, получивший название «Красной книги». Последствия такой настойчивости были катастрофическими - Китова исключили из партии и сняли с должности начальника созданного им ВЦ-1, фактически уволив из рядов Вооруженных Сил без права занимать руководящие должности.

Почему так произошло? Причин несколько. Одна из них, чисто субъективная, заключалась в том, что Китов ни в малейшей степени не был политиком. Записка, направленная им в обход непосредственного начальства (что у военных, мягко говоря, не принято), начиналась с критики руководства Минобороны. После того, как коммунистические иерархи послали проект Китова на рассмотрение в Минобороны, участь ученого была предрешена. Для тех, кто не знает или не помнит реалий коммунистического режима, сообщим: исключение человека из партии в те времена было равно гражданской казни.

Вторая причина глубже - с ней через несколько лет столкнулся и Глушков, продвигавший аналогичную идею под названием ОГАС («Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации»). Удивительно, но идея автоматизированного управления, идеально вписывающаяся в концепцию плановой экономики (эти начинания вызвали даже заметное беспокойство на Западе), не нашла поддержки у советских управленцев и экономистов. Последних Глушков в своих воспоминаниях характеризует словами: «те, которые вообще ничего не считали». Эти люди инстинктивно понимали, что с внедрением объективных показателей и систем строгого учета власть «карать и миловать» из их рук утечет - не будет ни вдохновляющих подвигов освоения Целины, ни «романтики» перекрытия сибирских рек. «Электронные мозги» скажут - великие начинания «под руководством партии» невыгодны.

Глушкову потом так и говорили: «Методы оптимизации и автоматизированные системы управления не нужны, поскольку у партии есть свои методы управления: для этого она советуется с народом, например, созывает совещание стахановцев или колхозников-ударников».

Еще больше не готовы оказались к внедрению подобных новшеств военные руководители Китова. Считать траектории баллистических ракет и первых спутников (это делалось как раз в ВЦ-1) - пожалуйста, а управлять - это мы уж как-нибудь сами. Не нашли идеи Китова отклика и у многих серьезных ученых. Слишком необычна была мысль о том, чтобы поручить электронной машине управлять людьми, да еще и в таких масштабах.

Проект Китова был, на первый взгляд, куда более реален, чем ОГАС Глушкова, рассматривавшего только гражданское хозяйство, и честно предупреждавшего, что дело растянется пятилетки на три-четыре и будет стоить дороже, чем атомная и космическая программы вместе взятые (хотя Глушков не сомневался в его окупаемости и эффективности). Китов же в целях снижения стоимости предложил создать систему двойного назначения: в мирное время - преимущественно управление народным хозяйством, в случае войны - быстрое переключение вычислительных мощностей на нужды военных. Характерной чертой проекта была полная автономность главных вычислительных центров, которые предполагалось разместить в защищенных бункерах. Все операции должны были осуществляться дистанционно, по сети.

Напомним, что первая компьютерная сеть на Западе, как это принято считать, заработала лишь в 1965 году. Это иллюстрирует главный принцип проекта Китова в части соревнования с США: «обогнать, не догоняя».

В дальнейшем, как известно, этот принцип решительно отвергли - в 1969 году было принято решение о копировании IBM System/360, которое многие склонны считать катастрофическим для советской компьютерной отрасли (кстати, и Китов, и Глушков, да и большинство других деятелей советского «компьютеростроения» выступили против, но их не послушали).

У нас в стране об этом мало известно, но в начале 1970-х идеи Китова и Глушкова перехватил известный английский ученый-кибернетик Стаффорд Бир. Он с энтузиазмом включился в работу по созданию аналога ОГАС в Чили, тогда еще руководимым социалистом Сальвадором Альенде. У Бира не было и тени тех возможностей, которыми обладала мощная советская машина - достаточно сказать, что на все Чили было всего два компьютера. Но сам Бир не сомневался в принципиальной осуществимости проекта - остановил его лишь пиночетовский переворот.

С позиций сегодняшнего дня мы можем назвать еще много причин, по которым такие глобальные проекты, как ЕГСВЦ и ОГАС, едва ли были бы доведены до реализации. Но несомненно, что Китов предвосхитил ряд вещей, ставшими стандартными в наши дни. Это системы управления предприятиями (АСУП), технологическими процессами (АСУТП), информационные системы банков и торговых предприятий и многое другое. Да и вообще современная экономика (как, заметим, и военное дело) немыслимы без компьютерных систем, включая и глобальные информационные сети.

После катастрофы

Катастрофой случившееся с Китовым может быть названо только при взгляде со стороны. Наутро после исключения из партии домашние с изумлением увидели его сидящим за письменным столом над очередной научной статьей. Он и не думал отчаиваться: продолжил пропаганду идей ЕГСВЦ, в 1963 году защитил докторскую - к изумлению многих его знакомых и сотрудников, полагавших, что Китов давно уже доктор наук.

Еще в конце 1950-х, до своей опалы, Китов стал одним из разработчиков принципа параллелизма вычислений, на основе которых была построена одна из самых скоростных ЭВМ того времени - М-100 (для военных целей). Позже пропагандировал «ассоциативное программирование» и занимался разработкой операционных систем, языка программирования АЛГЭМ, участвовал в выпуске фундаментального справочного руководства-энциклопедии «Автоматизация производства и промышленная электроника» и других начинаниях, писал учебники и монографии.

В середине 1960-х Китов внедрил АСУ в Минрадиопроме (в тесном сотрудничестве все с тем же Глушковым), в начале 1970-х перешел на работу в Минздрав, где и стал основоположником медицинской кибернетики. Участвовал Китов и в международных организациях - например, был официальным представителем СССР в IFIP (International Federation for Information Processing, Международная федерация по обработке информации), председательствовал на конгрессах Международной федерации по медицинской информатике.

Последний этап жизни Китова (с 1980 года) связан с «Плешкой» (тогда - «Институтом народного хозяйства», ныне - «Российской экономической академии» имени Г. В. Плеханова), где он заведовал кафедрой вычислительной техники.

Из-за конфликта с руководством Минобороны имя Китова мало известно широкой публике. Его работы в ВЦ-1 засекречены, документы по ЕГСВЦ также проходили под грифом «секретно». Лишь в последние годы, в основном уже после его смерти в 2005 году, работы Китова становятся известны. Но теперь они представляют лишь академический интерес.